Джек Лондон
Сказание о Кише
Давным-давно у самого Полярного моря жил Киш. Долгие и счастливые годы был он первым человеком в своем поселке, умер, окруженный почетом, и имя его было у всех на устах. Так много воды утекло с тех пор, что только старики помнят его имя, помнят и правдивую повесть о нем, которую они слышали от своих отцов и которую сами передадут своим детям и детям своих детей, а те - своим, и так она будет переходить из уст в уста до конца времен. Зимней полярной ночью, когда северная буря завывает над ледяными просторами, а в воздухе носятся белые хлопья и никто не смеет выглянуть наружу, хорошо послушать рассказ о том, как Киш, что вышел из самой бедной иглу note 1, достиг почета и занял высокое место в своем поселке.
Киш, как гласит сказание, был смышленным мальчиком, здоровым и сильным и видел уже тринадцать солнц. Так считают на Севере годы, потому что каждую зиму солнце оставляет землю во мраке, а на следующий год поднимается над землей новое солнце, чтобы люди снова могли согреться и поглядеть друг другу в лицо. Отец Киша был отважным охотником и встретил смерть в голодную годину, когда хотел отнять жизнь у большого полярного медведя, чтобы даровать жизнь своим соплеменникам. Один на один он схватился с медведем, и тот переломал ему все кости; но на медведе было много мяса, и это спасло народ. Киш был единственным сыном, и, когда погиб его отец, он стал жить вдвоем с матерью. Но люди быстро все забывают, забыли и о подвиге его отца, а Киш был всего только мальчик, мать его - всего только женщина, и о них тоже забыли, и они жили так, забытые всеми, в самой бедной иглу.
Но как-то вечером в большой иглу вождя Клош-Квана собрался совет, и тогда Киш показал, что в жилах у него горячая кровь, а в сердце - мужество мужчины, и он ни перед кем не станет гнуть спину. С достоинством взрослого он поднялся и ждал, когда наступит тишина и стихнет гул голосов.
Я скажу правду, - так начал он. - Мне и матери моей дается положенная доля мяса. Но это мясо часто бывает старое и жесткое, и в нем слишком много костей.
Охотники - и совсем седые, и только начавшие седеть, и те, что были в расцвете лет, и те, что были еще юны, - все разинули рот. Никогда не доводилось им слышать подобных речей. Чтобы ребенок говорил, как взрослый мужчина, и бросал им в лицо дерзкие слова!
Но Киш продолжал твердо и сурово:
Мой отец, Бок, был храбрым охотником, вот почему я говорю так. Люди рассказывают, что Бок один приносил больше мяса, чем любые два охотника, даже из самых лучших, что своими руками он делил это мясо и своими глазами следил за тем, чтобы самой древней старухе и самому хилому старику досталась справедливая доля.
Вон его! - закричали охотники. - Уберите отсюда этого мальчишку! Уложите его спать. Мал он еще разговаривать с седовласыми мужчинами.
Но Киш спокойно ждал, пока не уляжется волнение.
У тебя есть жена, Уг-Глук, - сказал он, - и ты говоришь за нее. А у тебя, Массук, - жена и мать, и за них ты говоришь. У моей матери нет никого, кроме меня, и потому говорю я. И я сказал: Бок погиб потому, что он был храбрым охотником, а теперь я, его сын, и Айкига, мать моя, которая была его женой, должны иметь вдоволь мяса до тех пор, пока есть вдоволь мяса у племени. Я, Киш, сын Бока, сказал.
Он сел, но уши его чутко прислушивались к буре протеста и возмущения, вызванной его словами.
Разве мальчишка смеет говорить на совете? - прошамкал старый Уг-Глук.
С каких это пор грудные младенцы стали учить нас, мужчин? - зычным голосом спросил Массук. - Или я уже не мужчина, что любой мальчишка, которому захотелось мяса, может смеяться мне в лицо?
Гнев их кипел ключом. Они приказали Кишу сейчас же идти спать, грозили совсем лишить его мяса, обещали задать ему жестокую порку за дерзкий поступок. Глаза Киша загорелись, кровь забурлила и жарким румянцем прилила к щекам. Осыпаемый бранью, он вскочил с места.
Слушайте меня, вы, мужчины! - крикнул он. - Никогда больше не стану я говорить на совете, никогда, прежде чем вы не придете ко мне и не скажете: «Говори, Киш, мы хотим, чтобы ты говорил». Так слушайте же, мужчины, мое последнее слово. Бок, мой отец, был великий охотник. Я, Киш, его сын, тоже буду охотиться и приносить мясо и есть его. И знайте отныне, что дележ моей добычи будет справедлив. И ни одна вдова, ни один беззащитный старик не будут больше плакать ночью оттого, что у них нет мяса, в то время как сильные мужчины стонут от тяжкой боли, ибо съели слишком много. И тогда будет считаться позором, если сильные мужчины станут объедаться мясом! Я, Киш, сказал все.
Насмешками и глумлением проводили они Киша, когда он выходил из иглу, но он стиснул зубы и пошел своей дорогой, не глядя ни вправо, ни влево.
На следующий день он направился вдоль берега, где земля встречается со льдами. Те, кто видел его, заметили, что он взял с собой лук и большой запас стрел с костяными наконечниками, а на плече нес большое охотничье копье своего отца. И много было толков и много смеха по этому поводу. Это было невиданное событие. Никогда не случалось, чтобы мальчик его возраста ходил на охоту, да еще один. Мужчины только покачивали головой да пророчески что-то бормотали, а женщины с сожалением смотрели на Айкигу, лицо которой было строго и печально.
Он скоро вернется, - сочувственно говорили женщины.
Пусть идет. Это послужит ему хорошим уроком, - говорили охотники. - Он вернется скоро, тихий и покорный, и слова его будут кроткими.
Но прошел день и другой, и на третий поднялась жестокая пурга, а Киша все не было. Айкига рвала на себе волосы и вымазала лицо сажей в знак скорби, а женщины горькими словами корили мужчин за то, что они плохо обошлись с мальчиком и послали его на смерть; мужчины же молчали, готовясь идти на поиски тела, когда утихнет буря.
Однако на следующий день рано утром Киш появился в поселке. Он пришел с гордо поднятой головой. На плече он нес часть туши убитого им зверя. И поступь его стала надменной, а речь звучала дерзко.
Вы, мужчины, возьмите собак и нарты и ступайте по моему следу, - сказал он. - За день пути отсюда найдете много мяса на льду - медведицу и двух медвежат.
Айкига была вне себя от радости, он же принял ее восторги, как настоящий мужчина, сказав:
Идем, Айкига, надо поесть. А потом я лягу спать, ведь я очень устал.
И он вошел в иглу и сытно поел, после чего спал двадцать часов подряд.
Сначала было много сомнений, много сомнений и споров. Выйти на полярного медведя - дело опасное, но трижды и три раза трижды опаснее - выйти на медведицу с медвежатами. Мужчины не могли поверить, что мальчик Киш один, совсем один, совершил такой великий подвигн. Но женщины рассказывали о свежем мясе только что убитого зверя, которое принес Киш, и это поколебало их недоверие. И вот, наконец, они отправились в путь, ворча, что если даже Киш и убил зверя, то, верно, он не позаботился освежевать его и разделать тушу. А на Севере это нужно делать сразу, как только зверь убит, - иначе мясо замерзнет так крепко, что его не возьмет даже самый острый нож; а взвалить мороженую тушу в триста фунтов на нарты и везти по неровному льду - дело нелегкое. Но, придя на место, они увидели то, чему не хотели верить: Киш не только убил медведей, но рассек туши на четыре части, как истый охотник, и удалил внутренности.
Джек Лондон
Сказание о Кише
Давным-давно у самого Полярного моря жил Киш. Долгие и счастливые годы был он первым человеком в своем поселке, умер, окруженный почетом, и имя его было у всех на устах. Так много воды утекло с тех пор, что только старики помнят его имя, помнят и правдивую повесть о нем, которую они слышали от своих отцов и которую сами передадут своим детям и детям своих детей, а те - своим, и так она будет переходить из уст в уста до конца времен. Зимней полярной ночью, когда северная буря завывает над ледяными просторами, а в воздухе носятся белые хлопья и никто не смеет выглянуть наружу, хорошо послушать рассказ о том, как Киш, что вышел из самой бедной иглу , достиг почета и занял высокое место в своем поселке.
Киш, как гласит сказание, был смышленным мальчиком, здоровым и сильным и видел уже тринадцать солнц. Так считают на Севере годы, потому что каждую зиму солнце оставляет землю во мраке, а на следующий год поднимается над землей новое солнце, чтобы люди снова могли согреться и поглядеть друг другу в лицо. Отец Киша был отважным охотником и встретил смерть в голодную годину, когда хотел отнять жизнь у большого полярного медведя, чтобы даровать жизнь своим соплеменникам. Один на один он схватился с медведем, и тот переломал ему все кости; но на медведе было много мяса, и это спасло народ. Киш был единственным сыном, и, когда погиб его отец, он стал жить вдвоем с матерью. Но люди быстро все забывают, забыли и о подвиге его отца, а Киш был всего только мальчик, мать его - всего только женщина, и о них тоже забыли, и они жили так, забытые всеми, в самой бедной иглу.
Но как-то вечером в большой иглу вождя Клош-Квана собрался совет, и тогда Киш показал, что в жилах у него горячая кровь, а в сердце - мужество мужчины, и он ни перед кем не станет гнуть спину. С достоинством взрослого он поднялся и ждал, когда наступит тишина и стихнет гул голосов.
Я скажу правду, - так начал он. - Мне и матери моей дается положенная доля мяса. Но это мясо часто бывает старое и жесткое, и в нем слишком много костей.
Охотники - и совсем седые, и только начавшие седеть, и те, что были в расцвете лет, и те, что были еще юны, - все разинули рот. Никогда не доводилось им слышать подобных речей. Чтобы ребенок говорил, как взрослый мужчина, и бросал им в лицо дерзкие слова!
Но Киш продолжал твердо и сурово:
Мой отец, Бок, был храбрым охотником, вот почему я говорю так. Люди рассказывают, что Бок один приносил больше мяса, чем любые два охотника, даже из самых лучших, что своими руками он делил это мясо и своими глазами следил за тем, чтобы самой древней старухе и самому хилому старику досталась справедливая доля.
Вон его! - закричали охотники. - Уберите отсюда этого мальчишку! Уложите его спать. Мал он еще разговаривать с седовласыми мужчинами.
Но Киш спокойно ждал, пока не уляжется волнение.
У тебя есть жена, Уг-Глук, - сказал он, - и ты говоришь за нее. А у тебя, Массук, - жена и мать, и за них ты говоришь. У моей матери нет никого, кроме меня, и потому говорю я. И я сказал: Бок погиб потому, что он был храбрым охотником, а теперь я, его сын, и Айкига, мать моя, которая была его женой, должны иметь вдоволь мяса до тех пор, пока есть вдоволь мяса у племени. Я, Киш, сын Бока, сказал.
Он сел, но уши его чутко прислушивались к буре протеста и возмущения, вызванной его словами.
Разве мальчишка смеет говорить на совете? - прошамкал старый Уг-Глук.
С каких это пор грудные младенцы стали учить нас, мужчин? - зычным голосом спросил Массук. - Или я уже не мужчина, что любой мальчишка, которому захотелось мяса, может смеяться мне в лицо?
Гнев их кипел ключом. Они приказали Кишу сейчас же идти спать, грозили совсем лишить его мяса, обещали задать ему жестокую порку за дерзкий поступок. Глаза Киша загорелись, кровь забурлила и жарким румянцем прилила к щекам. Осыпаемый бранью, он вскочил с места.
Слушайте меня, вы, мужчины! - крикнул он. - Никогда больше не стану я говорить на совете, никогда, прежде чем вы не придете ко мне и не скажете: «Говори, Киш, мы хотим, чтобы ты говорил». Так слушайте же, мужчины, мое последнее слово. Бок, мой отец, был великий охотник. Я, Киш, его сын, тоже буду охотиться и приносить мясо и есть его. И знайте отныне, что дележ моей добычи будет справедлив. И ни одна вдова, ни один беззащитный старик не будут больше плакать ночью оттого, что у них нет мяса, в то время как сильные мужчины стонут от тяжкой боли, ибо съели слишком много. И тогда будет считаться позором, если сильные мужчины станут объедаться мясом! Я, Киш, сказал все.
Насмешками и глумлением проводили они Киша, когда он выходил из иглу, но он стиснул зубы и пошел своей дорогой, не глядя ни вправо, ни влево.
На следующий день он направился вдоль берега, где земля встречается со льдами. Те, кто видел его, заметили, что он взял с собой лук и большой запас стрел с костяными наконечниками, а на плече нес большое охотничье копье своего отца. И много было толков и много смеха по этому поводу. Это было невиданное событие. Никогда не случалось, чтобы мальчик его возраста ходил на охоту, да еще один. Мужчины только покачивали головой да пророчески что-то бормотали, а женщины с сожалением смотрели на Айкигу, лицо которой было строго и печально.
Он скоро вернется, - сочувственно говорили женщины.
Пусть идет. Это послужит ему хорошим уроком, - говорили охотники. - Он вернется скоро, тихий и покорный, и слова его будут кроткими.
Сказание о Кише
Джек Лондон
Любовь к жизни
Джек Лондон
Сказание о Кише
Давным-давно у самого Полярного моря жил Киш. Долгие и счастливые годы был он первым человеком в своем поселке, умер, окруженный почетом, и имя его было у всех на устах. Так много воды утекло с тех пор, что только старики помнят его имя, помнят и правдивую повесть о нем, которую они слышали от своих отцов и которую сами передадут своим детям и детям своих детей, а те - своим, и так она будет переходить из уст в уста до конца времен. Зимней полярной ночью, когда северная буря завывает над ледяными просторами, а в воздухе носятся белые хлопья и никто не смеет выглянуть наружу, хорошо послушать рассказ о том, как Киш, что вышел из самой бедной иглу , достиг почета и занял высокое место в своем поселке.
Киш, как гласит сказание, был смышленным мальчиком, здоровым и сильным и видел уже тринадцать солнц. Так считают на Севере годы, потому что каждую зиму солнце оставляет землю во мраке, а на следующий год поднимается над землей новое солнце, чтобы люди снова могли согреться и поглядеть друг другу в лицо. Отец Киша был отважным охотником и встретил смерть в голодную годину, когда хотел отнять жизнь у большого полярного медведя, чтобы даровать жизнь своим соплеменникам. Один на один он схватился с медведем, и тот переломал ему все кости; но на медведе было много мяса, и это спасло народ. Киш был единственным сыном, и, когда погиб его отец, он стал жить вдвоем с матерью. Но люди быстро все забывают, забыли и о подвиге его отца, а Киш был всего только мальчик, мать его - всего только женщина, и о них тоже забыли, и они жили так, забытые всеми, в самой бедной иглу.
Но как-то вечером в большой иглу вождя Клош-Квана собрался совет, и тогда Киш показал, что в жилах у него горячая кровь, а в сердце - мужество мужчины, и он ни перед кем не станет гнуть спину. С достоинством взрослого он поднялся и ждал, когда наступит тишина и стихнет гул голосов.
Я скажу правду, - так начал он. - Мне и матери моей дается положенная доля мяса. Но это мясо часто бывает старое и жесткое, и в нем слишком много костей.
Охотники - и совсем седые, и только начавшие седеть, и те, что были в расцвете лет, и те, что были еще юны, - все разинули рот. Никогда не доводилось им слышать подобных речей. Чтобы ребенок говорил, как взрослый мужчина, и бросал им в лицо дерзкие слова!
Но Киш продолжал твердо и сурово:
Мой отец, Бок, был храбрым охотником, вот почему я говорю так. Люди рассказывают, что Бок один приносил больше мяса, чем любые два охотника, даже из самых лучших, что своими руками он делил это мясо и своими глазами следил за тем, чтобы самой древней старухе и самому хилому старику досталась справедливая доля.
Вон его! - закричали охотники. - Уберите отсюда этого мальчишку! Уложите его спать. Мал он еще разговаривать с седовласыми мужчинами.
Но Киш спокойно ждал, пока не уляжется волнение.
У тебя есть жена, Уг-Глук, - сказал он, - и ты говоришь за нее. А у тебя, Массук, - жена и мать, и за них ты говоришь. У моей матери нет никого, кроме меня, и потому говорю я. И я сказал: Бок погиб потому, что он был храбрым охотником, а теперь я, его сын, и Айкига, мать моя, которая была его женой, должны иметь вдоволь мяса до тех пор, пока есть вдоволь мяса у племени. Я, Киш, сын Бока, сказал.
Он сел, но уши его чутко прислушивались к буре протеста и возмущения, вызванной его словами.
Разве мальчишка смеет говорить на совете? - прошамкал старый Уг-Глук.
С каких это пор грудные младенцы стали учить нас, мужчин? - зычным голосом спросил Массук. - Или я уже не мужчина, что любой мальчишка, которому захотелось мяса, может смеяться мне в лицо?
Гнев их кипел ключом. Они приказали Кишу сейчас же идти спать, грозили совсем лишить его мяса, обещали задать ему жестокую порку за дерзкий поступок. Глаза Киша загорелись, кровь забурлила и жарким румянцем прилила к щекам. Осыпаемый бранью, он вскочил с места.
Слушайте меня, вы, мужчины! - крикнул он. - Никогда больше не стану я говорить на совете, никогда, прежде чем вы не придете ко мне и не скажете: «Говори, Киш, мы хотим, чтобы ты говорил». Так слушайте же, мужчины, мое последнее слово. Бок, мой отец, был великий охотник. Я, Киш, его сын, тоже буду охотиться и приносить мясо и есть его. И знайте отныне, что дележ моей добычи будет справедлив. И ни одна вдова, ни один беззащитный старик не будут больше плакать ночью оттого, что у них нет мяса, в то время как сильные мужчины стонут от тяжкой боли, ибо съели слишком много. И тогда будет считаться позором, если сильные мужчины станут объедаться мясом! Я, Киш, сказал все.
Насмешками и глумлением проводили они Киша, когда он выходил из иглу, но он стиснул зубы и пошел своей дорогой, не глядя ни вправо, ни влево.
На следующий день он направился вдоль берега, где земля встречается со льдами. Те, кто видел его, заметили, что он взял с собой лук и большой запас стрел с костяными наконечниками, а на плече нес большое охотничье копье своего отца. И много было толков и много смеха по этому поводу. Это было невиданное событие. Никогда не случалось, чтобы мальчик его возраста ходил на охоту, да еще один. Мужчины только покачивали головой да пророчески что-то бормотали, а женщины с сожалением смотрели на Айкигу, лицо которой было строго и печально.
Он скоро вернется, - сочувственно говорили женщины.
Пусть идет. Это послужит ему хорошим уроком, - говорили охотники. - Он вернется скоро, тихий и покорный, и слова его будут кроткими.
Но прошел день и другой, и на третий поднялась жестокая пурга, а Киша все не было. Айкига рвала на себе волосы и вымазала лицо сажей в знак скорби, а женщины горькими словами корили мужчин за то, что они плохо обошлись с мальчиком и послали его на смерть; мужчины же молчали, готовясь идти на поиски тела, когда утихнет буря.
Однако на следующий день рано утром Киш появился в поселке. Он пришел с гордо поднятой головой. На плече он нес часть туши убитого им зверя. И поступь его стала надменной, а речь звучала дерзко.
Вы, мужчины, возьмите собак и нарты и ступайте по моему следу, - сказал он. - За день пути отсюда найдете много мяса на льду - медведицу и двух медвежат.
Айкига была вне себя от радости, он же принял ее восторги, как настоящий мужчина, сказав:
Идем, Айкига, надо поесть. А потом я лягу спать, ведь я очень устал.
И он вошел в иглу и сытно поел, после чего спал двадцать часов подряд.
Сначала было много сомнений, много сомнений и споров. Выйти на полярного медведя - дело опасное, но трижды и три раза трижды опаснее - выйти на медведицу с медвежатами. Мужчины не могли поверить, что мальчик Киш один, совсем один, совершил такой великий подвигн. Но женщины рассказывали о свежем мясе только что убитого зверя, которое принес Киш, и это поколебало их недоверие. И вот, наконец, они отправились в путь, ворча, что если даже Киш и убил зверя, то, верно, он не позаботился освежевать его и разделать тушу. А на Севере это нужно делать сразу, как только зверь убит, - иначе мясо замерзнет так крепко, что его не возьмет даже самый острый нож; а взвалить мороженую тушу в триста фунтов на нарты и везти по неровному льду - дело нелегкое. Но, придя на место, они увидели то, чему не хотели верить: Киш не только убил медведей, но рассек туши на четыре части, как истый охотник, и удалил внутренности.
Так было положено начало тайне Киша. Дни шли за днями, и тайна эта оставалась неразгаданной. Киш снова пошел на охоту и убил молодого, почти взрослого медведя, а в другой раз - огромного медведя-самца и его самку. Обычно он уходил на три-четыре дня, но бывало, что пропадал среди ледяных просторов и целую неделю. Он никого не хотел брать с собой, и народ только диву давался. «Как он это делает? - спрашивали охотники друг у друга. - Даже собаки не берет с собой, а ведь собака - большая подмога на охоте».
Почему ты охотишься только на медведя? - спросил его как-то Клош-Кван.
И Киш сумел дать ему надлежащий ответ:
Кто же не знает, что только на медведе так много мяса.
Но в поселке стали поговаривать о колдовстве.
Злые духи охотятся вместе с ним, - утверждали одни. - Поэтому его охота всегда удачна. Чем же иначе можно это объяснить, как не тем, что ему помогают злые духи?
Кто знает? А может, это не злые духи, а добрые? - говорили другие.
Ведь его отец был великим охотником. Может, он теперь охотится вместе с сыном и учит его терпению, ловкости и отваге. Кто знает!
Так или не так, но Киша не покидала удача, и нередко менее искусным охотникам приходилось доставлять в поселок его добычу. И в дележе он был справедлив. Так же, как и отец его, он следил за тем, чтобы самый хилый старик и самая древняя старуха получали справедливую долю, а себе оставлял ровно столько, сколько нужно для пропитания. И поэтому-то, и еще потому, что он был отважным охотником, на него стали смотреть с уважением и побаиваться его и начали говорить, что он должен стать вождем после смерти старого Клош-Квана. Теперь, когда он прославил себя такими подвигами, все ждали, что он снова появится в совете, но он не приходил, и им было стыдно позвать его.
Я хочу построить себе новую иглу, - сказал Киш однажды Клош-Квану и другим охотникам. - Это дожлна быть просторная иглу, чтобы Айкиге и мне было удобно в ней жить.
Так, - сказали те, с важностью кивая головой.
Но у меня нет на это времени. Мое дело - охота, и она отнимает все мое время. Было бы справедливо и правильно, чтобы мужчины и женщины, которые едят мясо, что я приношу, построили мне иглу.
И они выстроили ему такую большую просторную иглу, что она была больше и просторнее даже жилища самого Клош-Квана. Киш и его мать перебрались туда, и впервые после смерти Бока Айкига стала жить в довольстве. И не только одно довольство окружало Айкигу: она была матерью замечательного охотника, и на нее смотрели теперь, как на первую женщину в поселке, и другие женщины посещали ее, чтобы испросить у нее совета, и ссылались на ее мудрые слова в спорах друг с другом или со своими мужьями.
Но больше всего занимала все умы тайна чудесной охоты Киша. И как-то раз Уг-Глук бросил Кишу в лицо обвинение в колдовстве.
Тебя обвиняют, - зловеще сказал Уг-Глук, - в сношениях со злыми духами; вот почему твоя охота удачна.
Разве вы едите плохое мясо? - спросил Киш. - Разве кто-нибудь в поселке заболел от него? Откуда ты можешь знать, что тут замешано колдовство? Или ты говоришь наугад - просто потому, что тебя душит зависть?
И Уг-Глук ушел пристыженный, и женщины смеялись ему вслед. Но как-то вечером на совете после долгих споров было решено послать соглядатаев по следу Кишв, когда он снова пойдет на медведя, и узнать его тайну. И вот Киш отправился на охоту, а Бим и Боун, два молодых, лучших в поселке охотника, пошли за ним по пятам, стараясь не попасться ему на глаза. Через пять дней они вернулись, дрожа от нетерпения, - так хотелось им поскорее рассказать то, что они видели. В жилище Клош-Квана был спешно созван совет, и Бим, тараща от изумления глаза, начал свой рассказ.
Братья! Как нам было приказано, мы шли по следу Киша. И уж так осторожно мы шли, что он ни разу не заметил нас. В середине первого дня пути он встретился с большим медведем-самцом, и это был очень, очень большой медведь…
Больше и не бывает, - перебил Боун и повел рассказ дальше. - Но медведь не хотел вступать в борьбу, он повернул назад и стал не спеша уходить по льду. Мы смотрели на него со скалы на берегу, а он шел в нашу сторону, и за ним, без всякого страха, шел Киш. И Киш кричал на медведя, осыпал его бранью, размахивал руками и поднимал очень большой шум. И тогда медведь рассердился, встал на задние лапы и зарычал. Киш шел прямо на медведя…
Да, да, - подхватил Бим. - Киш шел прямо на медведя, и медведь бросился на него, и Киш побежал. Но когда Киш бежал, он уронил на лед маленький круглый шарик, и медведь остановился, обнюхал этот шарик и проглотил его. А Киш все бежал и все бросал маленькие круглые шарики, а медведь все глотал их.
Тут поднялся крик, и все выразили сомнение, а Уг-Глук прямо заявил, что он не верит этим сказкам.
Собственными глазами видели мы это, - убеждал их Бим.
Да, да, собственными глазами, - подтвердил и Боун. - И так продолжалось долго, а потом медведь вдруг остановился, завыл от боли и начал, как бешеный, колотить передними лапами о лед. А Киш побежал дальше по льду и стал на безопасном расстоянии. Но медведю было не до Киша, потому что маленькие круглые шарики наделали у него внутри большую беду.
Да, большую беду, - перебил Бим. - Медведь царапал себя когтями и прыгал по льду, словно разыгравшийся щенок. Но только он не играл, а рычал и выл от боли, - и всякому было ясно, что это не игра, а боль. Ни разу в жизни я такого не видал.
Да, и я не видал, - опять вмешался Боун. - А какой это был огромный медведь!
Колдовство, - проронил Уг-Глук.
Не знаю, - отвечал Боун. - Я рассказываю только то, что видели мои глаза. Медведь был такой тяжелый и прыгал с такой силой, что скоро устал и ослабел и, тогда он пошел прочь вдоль берега и все мотал головой из стороны в сторону, а потом садился, и рычал, и выл от боли - и снова шел. А Киш тоже шел за медведем, а мы - за Кишем, и так мы шли весь день и еще три дня. Медведь все слабел и выл от боли.
Это колдовство! - воскликнул Уг-Глук. - Ясно, что это колдовство!
Все может быть.
Но тут Бим опять сменил Боуна:
Медведь стал кружить. Он шел то в одну сторону, то в другую, то назад, то вперед, то по кругу и снова и снова пересекал свой след и, наконец, пришел к тому месту, где встретил его Киш. И тут он уже совсем ослабел и не мог даже ползти. И Киш подошел к нему и прикончил его копьем.
А потом? - спросил Клош-Кван.
Потом Киш принялся освежевать медведя, а мы побежали сюда, чтобы рассказать, как Киш охотится на зверя.
К концу этого дня женщины притащили тушу медведя, в то время как мужчины собирали совет. Когда Киш вернулся, за ним послали гонца, приглашая его прийти тоже, но он велел сказать, что голоден и устал и что его иглу достаточно велика и удобна и может вместить много людей.
ДЖЕК ЛОНДОН
СКАЗАНИЕ О КИШЕ
На самом берегу Ледовитого океана жил некогда
Киш. Он был вождём своего племени, жил в благоден-
ствии многие годы и умер, чтимый своим народом, и
имя его сохранилось на устах у людей. Так давно жил
он, что только у стариков оставалось в памяти его имя;
имя и легенда о его деяниях, которую они сами слыша-
ли в юности от своих дедов и теперь рассказывают
юношам, а те, состарившись, будут повторять её своим
детям, внукам и правнукам, и так - до конца времён.
И когда наступает долгая зимняя мгла, и северные вет-
ры свирепствуют над ледяной равниной, и в воздухе
мечутся белые хлопья, и ни одна душа живая не осме-
ливается высунуться наружу, тогда-то и собираются
люди послушать рассказ о Кише, о мальчике, который
жил в самой бедной иглу а потом стал первым чело-
веком, могущественным вождём своего народа.
Киш был резвым мальчиком - так повествует ска-
зание, - здоровым и сильным, и уже видел он трина-
дцать солнц - таков счёт времени в этих северных
краях. Ибо каждую зиму солнце покидает землю и
оставляет её во мраке, а на следующий год нарождает-
ся новое солнце, чтобы снова стало тепло и люди
могли видеть друг друга.
Отец Киша был отважным охотником. Но смерть
настигла его во время голода, когда он, желая спасти
жизнь своему племени, вступил в единоборство с гро-
мадным белым медведем. В этой неравной схватке
страшный зверь переломал ему все кости. Но на медве-
де было много мяса, и жители посёлка были спасены.
Киш был единственным сыном храброго охотника и
после смерти отца остался один со своей матерью. Но
память у людей короткая, они скоро всё забывают, за-
были они и о подвиге его отца. Киш был ещё совсем
мальчиком, а мать его была только женщиной, и так
вот случилось, что о них тоже все забыли, и впали они
в бедность и очутились в самой убогой иглу во всём
Но как-то раз вечером, на совете в просторной иглу
вождя Клош-Квана, Киш вдруг показал, какая кровь
течёт в его жилах. С достоинством, подобающим взрос-
лому мужчине, он поднялся и среди шума и споров
ждал, когда наступит тишина.
Я скажу правду, - заявил он. - Мне и матери
моей достаётся наша доля мяса, но мясо это часто бы-
вает старое и жёсткое и в нём слишком много костей.
Охотники, седые и степенные, а также молодые и
___________________________________________
1 Иглу - круглая хижина, построенная из льда.
горячие, все были ошеломлены. Это нечто неслыхан-
ное! Ребёнок осмеливается говорить как взрослый, да
ещё, мало того, бросает им прямо в лицо такие дерз-
кие слова!
Однако Киш продолжал спокойно и решительно:
Я говорю так, потому что я знаю, что отец мой,
Бок, был великим охотником. Все знают, что Бок при-
носил домой с охоты больше мяса, чем двое самых лов-
ких зверобоев, и собственными руками помогал делить
это мясо и собственными глазами следил, чтобы самая
хилая старуха и самый дряхлый старик получили спра-
ведливую долю.
Ну его! - закричали мужчины. - Прогоните
мальчишку! Отправьте малыша спать! Не дорос он ещё
до того, чтобы разговаривать так с седыми мужами!
Мальчик спокойно выждал, пока буря улеглась.
У тебя есть жена, Уг-Глук, - сказал он, - и за
неё говоришь Ты. И у тебя тоже, Массук, и ещё у тебя
есть мать, и ты говоришь за них обеих. А у моей мате-
ри нет никого, кроме меня, вот поэтому я и говорю.
И я говорю вам: Бок погиб потому, что он был слиш-
ком ретивым охотником, а значит, справедливо, было
бы, чтобы я, его сын, и мать моя, Айкига, которая была
его женой, оба мы имели вдоволь мяса, когда оно
есть у племени. Я, Киш, сын Бока, сказал всё.
Он сел, насторожённо прислушиваясь к негодую-
щим возгласам.
Мальчишка осмеливается говорить на совете! -
ворчал старый Уг-Глук.
Что же это, теперь грудные младенцы будут
поучать нас уму-разуму? - громко спросил Массук. -
Неужели я, взрослый мужчина, должен терпеть дерзо-
сти от щенка, мальчишки, которому захотелось мяса!
Гнев их разгорался всё сильней и сильней. Они
кричали, чтобы он шёл спать, грозили, что вовсе не
будут ему давать мяса, и посулили ещё, что выпорют
его хорошенько за дерзость. Глаза Киша вспыхнули, и
кровь хлынула к его щекам. Услышав угрозы и издева-
тельства, он вскочил с места.
Слушайте меня вы, взрослые мужчины! - крик-
нул он. - Никогда больше не скажу я ни слова на
вашем совете. До тех пор не скажу, пока вы, мужчины,
не придёте ко мне и не попросите: «Хорошо было бы,
Киш, если бы ты сказал нам своё слово! Вот мы все
просим тебя, ибо мы хотим тебя послушать». Запомни-
те это вы все, это мои последние слова. Бок, отец мой,
был великий, охотник. И я, сын его, тоже пойду на
охоту и сам буду добывать себе мясо. И отныне -
пусть это запомнят все - делёж добычи, которую я
принесу с охоты, будет всегда справедливым. Ни вдо-
вы, ни беспомощные дети не будут проливать слёзы по
ночам оттого, что им не досталось мяса, и сильные
мужчины не будут стонать и корчиться оттого, что они
съели его слишком много. И стыд и позор падут на
головы тех, кто объедался мясом в ущерб другим.
Я, Киш, сказал всё.
Презрительные взгляды провожали его и насмешки
сыпались ему вслед, когда он," стиснув зубы, не глядя
ни направо, ни налево, выходил из иглу.
На следующий день он отправился вдоль по берегу,
по самому краю, там, где сходится лёд с землёй. Те,
кто видел его, заметили, что он нёс свой лук и большой
запас стрел с острыми костяными наконечниками, а на
плече - громадное охотничье копьё своего отца. Нема-
ло было смеха и пересудов по этому поводу. Поистине
это было нечто невиданное. Никогда ещё такие маль-
чишки, молокососы, не ходили на охоту, а этот - гля-
дите! - отправился один-одинёшенек. Люди покачива-
ли головами и предрекали, что это добром не кончится,
женщины участливо поглядывали на Айкигу, и лицо её
было сурово и печально.
Он скоро вернётся! - пытались они её утешать.
Пусть попробует, это ему будет хороший
урок! - говорили охотники. - Недолго он там поохо-
тится. А уж зато потом присмиреет и будет говорить
Но прошёл день, и ещё день, и на третий день под-
нялся свирепый буран, а Киша всё не было. Айкига
рвала на себе волосы и в знак великой скорби вымаза-
ла себе лицо сажей.
Женщины осуждали мужчин и упрекали их в том,
что они так обошлись с мальчиком - послали его на
верную смерть. А мужчины слушали молча и собира-
лись итти на поиски тела, как только утихнет буран.
Однако на следующий день рано утром Киш вер-
нулся в посёлок. Но вернулся он не пристыжённый. На
плечах он нёс мясо. И выступал он внушительно, и
речь его звучала заносчиво и гордо.
Берите, мужчины, собак и нарты и ступайте по
моему следу, - сказал он. - Итти вам придётся почти
целый день. Там на льду вас ждёт много мяса - медве-
дица и два больших медвежонка.
Айкига чуть не плакала от радости, но он встретил
На берегу сурового северного моря, где зимняя ночь бесконечна, а лето так коротко, жило эскимосское племя. Люди занимались охотой на медведя и заготавливали мясо впрок, ведь охота не всегда была удачной. Больше всех добычи приносил отец главного героя, Бок, ведь он был опытным и умным охотником.
Случилось так, что Бок погиб, охотясь на огромного медведя, и его сын Киш остался вдвоем со своей матерью и стал единственным кормильцем в семье. Вскоре мальчик заметил, что слабым – женщинам, старикам, детям, достаются остатки добычи. Эти бедные люди часто по ночам плачут от голода в своих иглу, в то время, как сильные охотники мучаются от обжорства.
Киш унаследовал от отца обостренное чувство справедливости, гордость и отвагу. На одном из советов мальчик смело высказался в защиту слабых, чем вызвал насмешки старших соплеменников. Мальчика изгнали с совета, и тому пришлось доказывать свою правоту на деле. Он пошел на охоту. Вскоре люди оценили по достоинству смелость и смекалку юного Киша, который, к стыду старших, доказал, как должен поступать смелый охотник и настоящий мужчина. Через некоторое время он возвращается с добычей. Ему удается убить медведицу и двоих медвежат. Он делится мясом с другими по справедливости.
Дела идут хорошо, Киш ходит на охоту, возвращается с добычей. Он убивает только медведей, и сам их разделывает, как полагается настоящему мужчине. Даже опытным охотникам не понятно, как ему удается справляться со свирепыми медведями, а особенно с медведицами, которые ходят с детьми. Его даже начинают подозревать в колдовстве. Когда же люди его племени задают ему прямой вопрос об этом, мальчик раскрывает свой секрет.
Помогли ему очень простые вещи – китовый ус и китовый жир. Он скручивал китовый ус, помещал его в шарик из жира, и оставлял на морозе. Потом эти шарики он скармливал медведям, и когда они таяли в их желудке, китовый ус распрямлялся, и своими острыми концами причинял невыносимую боль жертве. Через несколько дней мучений, обессиленный медведь уже не представлял угрозы для мальчика, и Киш убивал его копьем.
Ум и сила
Ми видим, как ум помог мальчику заслужить уважение у людей племени и спасти их от голода. Но кроме смышлености, мальчик обладает смелостью и упорством.
Таким образом он смог отстоять справедливость в отношении к старым и слабым людям племени. Уважение к нему стает настолько большим, что его хотят сделать вождем, когда Клош-Кван, старый вождь племени, умрет.
Киш – «равный среди равных мужчин»
Детские образы в произведениях Джека Лондона занимают особе место. Они написаны с большой теплотой и любовью, возможно, чуть-чуть автобиографичны.
Дело в том, что жизнь самого писателя с раннего детства складывалась нелегко: слишком рано маленькому Джеку пришлось стать взрослым и узнать, что такое тяжкий труд. Сам о себе Джек Лондон говорил, что уже с юного возраста был «равным среди равных мужчин». Возможно, этим и объясняется появление в его произведениях такого героя, как гордый и мудрый Киш, который не довольствуется объедками, а хочет достойного существования для себя, своей матери, других обделенных. «Никогда больше не стану я говорить на совете, никогда, прежде чем вы не придете ко мне и не скажете: «Говори, Киш, мы хотим, чтобы ты говорил». Киш произносит слова, полные огромного достоинства, и в дальнейшем соплеменники действительно приходят к нему и просят его говорить.
Сказание, легенда, притча…
«Сказание о Кише» – произведение, не совсем характерное для творчества Джека Лондона. Оно написано в стиле легенды, на что указывают зачин «давным-давно». Автор ссылается на давность событий, указывая на то, что продолжительность жизни, измерение отрезков времени исчисляется героями произведения в «солнцах». Лондон пишет: «Киш видел уже 13 солнц», то есть, мальчику – 13 лет.
Лексика героев также очень специфична. И это не удивительно. Скитаясь по Америке, писатель наблюдал за жизнью коренного населения, присматривался к их быту, изучал культурные традиции. В других произведениях автор не раз выражает восхищение находчивостью, силой и выносливостью местных жителей, индейцев, эскимосов. Любимые герои писателя – настоящие мужчины, немногословные и мужественные. Их национальность, принадлежность к разным эпохам не имеет значения. Главное – все они живут в суровых условиях, имеют свой кодекс чести, болезненно справедливы, а порой и беспощадны, как к себе, так и к окружающим. Племя Киша живет вдали от цивилизации. В племени действуют свои законы, с нашей точки зрения странные, жесткие, порой жестокие, но с определенной долей справедливости.
«… посмотреть друг другу в лицо»
Стоит отметить глубокую философичность «Сказания о Кише». «Солнце поднимается над землей, чтобы люди смогли согреться и посмотреть друг другу в лицо». В этой фразе заложен великий смысл: надежды людей на лучшее, ожидание тепла не только от солнечных лучей, но и от тех, с которыми ты живешь бок о бок, уверенность в том, что жизнь продолжается, и солнце согревает не только тела, но и души.
Людей в племени нельзя однозначно назвать злыми и недобрыми. Они – обыкновенные, со свойственными всему человеческому племени достоинствами и недостатками. Выставив с насмешками Киша с совета, они в то же время начинают искренне беспокоиться, когда мальчик долго не появляется в поселении, и даже снаряжают за ним спасательную экспедицию. Позже даже самые большие скептики признают право мальчика на свое мнение и справедливость его претензий.
Трогательна любовь мальчика к животным, живущим в племени и верно служащим человеку. Очень долго люди племени не могли понять, почему Киш не берет с собой на охоту собак, ведь каждому эскимосу известно – нет лучше помощника, чем хорошо обученная охотничья собака. И только позже, когда мальчик раскрывает секреты своего успеха, соплеменники понимают, что Киш таким образом заботится о собаках: съев по ошибке шарик, четвероногие друзья умрут в муках. Киш этого допустить не может, и оставляет собак в стойбище.