Традиции мистической философии восходят к трудам Плотина. Его схема космоса – Единое, Ум, Душа, Материя, связанные по нисхождению эманацией, – определяет путь мистического восхождения, степени которого, в свою очередь, определяются принципом подобия микрокосма макрокосму. «Каждый из нас – духовный микрокосм, связанный с чувственным миром тем низшим, что присутствует в нас; высшим же мы родны с божественным Духом…» 157 .
Если в классической античной философии разум считался высшей инстанцией макрокосма и высшей способностью человека, то у Плотина он уступил высшее место Единому и человеческому духу соответственно. «…Для человека возможно двоякое самопознание: или он познает и сознает себя только как дискурсивный разум, составляющий главную силу души, или же он, восходя до духа, познает и сознает себя совсем иначе, а именно, соединяясь с духом и мысля себя в его свете, сознает себя уже не как человека, а как иное, высшее существо; человек в этом случае как бы восхищается и воспаряет в высшую сверхчувственную область той лучшей свой частью, которая способна, словно на крыльях, взлетать в область чистого духа и сохранять в себе то, что там увидит» 158 .
Понимая человека как духовный микрокосм, Плотин сохраняет представление Платона о двойственном тяготении души: ввысь и вниз. В диалоге «Федр» Сократ уподобляет душу колеснице. «Уподобим душу соединенной силе крылатой парной упряжки и возничего» (246b). «Из коней… один хорош, а другой нет. <…> …Один из них прекрасных ста тей… масть белая, он… друг истинного мнения, его не надо погонять бичом, можно направлять его одним лишь приказанием и словом. А другой…черной масти… друг наглости и похвальбы… и еле повинуется бичу и стрекалам» (253de). Конечно, Плотин по-иному описывает то же внутренне противоречивое состояние человеческой души: «Вот что происходит с индивидуальными душами: тяга к божественному Духу побуждает их возвращаться к своему истоку, но их также влекут и те присущие им силы, которые управляют низшими планами бытия» 159 .
Интерес к проблемам мистического восхождения со времен Плотина сохранялся на протяжении многих веков вплоть до настоящего времени. Удивительно, что к построенной Плотином схеме методического восхождения к созерцанию Первоединого до сих пор не было добавлено ничего существенно нового. «Чтобы узреть Первоединого, нужно войти в самую глубь собственной души, как бы во внутреннее святилище храма, и отрешившись от всего, вознесшись превыше всего в полнейшем покое, молчаливо ожидать, пока не предстанут созерцанию сперва образы как бы внешние и отраженные, т. е. Душа и Дух, а за ними и образ внутреннейший, первичный, первосветящий – Первоединый» 160 .
Называя Первоединое Богом, Плотин подчеркивает, что для мистического восприятия человек должен отвлечься от всего того, что Богом не является, то есть от всего чувственно данного и умопостигаемого, принадлежащего «здешнему», земному миру. «…Само собой понятно, что мысль не может всецело отдаться созерцанию Бога в то же самое время, когда ее отвлекает какой-либо другой образ, и что душа, наполненная этими образами, не в состоянии воспринять и запечатлеть в себе образ Того, Кто не имеет с такими образами никакого сходства» 161 .
Конечно, одного лишь познавательного стремления к постижению Единого недостаточно; без нравственного совершенствования, то есть без преобразования само й жизни человека, мистическое восхождение невозможно. Познание Бога (Блага) происходит «главным образом путем методического восхождения по неким ступеням, ведущим к достижению Блага. Ступени эти суть: очищение молитвой, украшение добродетелью, воспарение после отрешения от всего чувственного в мир сверхчувственный, ноуменальный и старание всячески удержаться в нем… Пройдя мыслью и жизнью через ступени субстанции, ума, совершенно живого существа, она, наконец, перестает все это видеть, как нечто положенное вне себя, и приближается к тому, что стоит выше всех эйдосов и освещает их своим светом… а потом, поднятая как бы на волне Духа еще выше, она вдруг усматривает что-то, сама не ведая, что и как» 162 .
Достигнутое мистическое состояние сознания – это состояние единства: сначала Бог – это нечто иное, чем человек, затем происходит отрешение человека от своего «я» и его слияние с Богом. «Вот что обыкновенно происходит, когда человек целиком обращается к Богу: сначала он чувствует, что одно есть он сам, а иное – Бог, но потом, как только он погрузится внутрь себя, то весь как бы скроется и исчезнет. Другими словами, коль скоро он отрешается от своего особого «я», которое боится не быть отдельным и отличным от Бога, он тем самым сливается и становится единое с Богом, между тем как до этих пор он, желая созерцать его, как нечто отличное от себя и далекое, конечно, и видел Бога только вне себя» 163 .
Описывая, судя по всему, свой собственный мистический опыт, Плотин подчеркивает радикальное преображение человека, что, однако, остается лишь временным. (Заметим, что и в это описание за много веков в мистической литературе не было добавлено ничего принципиального нового.) «…Душа, устремленная к Богу и пришедшая к Нему, начинает жить совсем иной жизнью, ибо становится участницей в Его жизни, и понятно, что в этом состоянии, чувствуя присутствие в себе первоисточника истинной жизни, не желает ничего другого, напротив, все прочее отметает, от всего окружающего отвращается и отрешается, чтобы утвердить себя всецело в одном Боге и стать едино с ним. <…> Кто удостаивается такого единения, тот зрит Бога, зрит в нем самого себя – просветленного, в сиянии духовного света, даже более – видит себя, как сам свет – чистый, тонкий, легкий. Ему кажется тогда, что он сам как бы обратился в божество, что он весь пламенеет, как горящий огонь; когда же минует это состояние, он опять становится тяжелым и ничтожным» 164 .
Учение Плотина о мистическом постижении Единого (Первоединого, Бога, Блага) построено на учении о нетварном свете и «умном созерцании». «Акт духовного созерцания, как и акт чувственного зрения, содержит в себе два момента: для глаза одно составляет видеть образ зримого предмета и совсем иное – видеть свет, благодаря которому предмет для него видим. <…> То же самое имеет место и в акте умного созерцания, в котором дух созерцает мыслимые предметы тоже при помощи света – того света, который изливается на них от Первоначала, причем, видя эти предметы, видит также и освещающий их свет, но так как он все свое внимание направляет на эти предметы, то не видит ясно и отчетливо того начала, которое их освещает. Когда же он устранит на поле своего зрения эти предметы, тогда сможет увидеть и сам свет, и источник света» 165 .
Мистическое состояние сознания кратковременно – его длительность оценивают от получаса до двух часов. При этом мистик ощущает полнуюбездеятельность воли . Несомненно, само мистическое состояние можно вызывать волевым усилием (существуют специальные руководства по сосредоточению), но при достижении его мистик ощущает свою волю парализованной или отданной во власть высшей силы. Поскольку мистическое состояние предполагает внутреннее просветление и проникновение в сверхразумные истины, постольку его описывают какинтуитивное . С этим же связана и такая важная характеристика мистического состояния сознания, какнеизреченность 166 . Поскольку мистическое состояние не принадлежит к интеллектуальной сфере сознания, постольку не случайно описания мистиков изобилуют множеством парадоксальных выражений (это так называемая «отрицательная диалектика разума»): ослепительный мрак, шепот молчания, плодотворная бесплодность. «Божественный Мрак – это тот неприступный свет, в котором, как сказано в Писании (1 Тим. 6, 16), пребывает Бог. …Невидим и неприступен он по причине своего необыкновенно яркого сверхъестественного сияния…» 167 .
Мистическое чувство единения с Абсолютом сопровождается чувством расширения пространства, чувством освобождения (отчужденностью от мира, переходом от смятения к покою, от пессимизма к оптимизму). Это состояние может возникать как спонтанно, так и в результате специальных систематических тренировок.
Систематически культивируемый мистицизм является необходимым элементом религиозной жизни 168 . Это предполагает прежде всего упорные тренировки согласно специальным предписаниям, в которых говорится о положении тела, дыхании, сосредоточении мыслей, моральной дисциплине. Выполнение соответствующих упражнений приводит к постепенному отстранению от внешних ощущений, ибо они мешают сосредоточиться на возвышенном. При этом, однако, признается положительная роль чувственных образов религиозно-символического характера, хотя постепенно исчезают и они.
В результате подготовки самого мистика и – если последует – Откровения и происходит встреча с Абсолютом; сознание единства с Абсолютом характеризует понятие «экстаз». Экстаз – это состояние восторга, «исступление», оцепенение как пребывание «вне мира сего»; физиологически это сопровождается слабым дыханием и пониженным кровообращением. Что же касается самосознания, то человек чувствует себя свыше одаренным мудрецом, пророком, святым, постигшим мистическую истину.
Мистические истины многообразны: некоторые из них относятся к земному миру, однако гораздо важнее откровения теологического характера. Религиозные философы пишут об объективном характере мистического опыта, о «мистическом реализме». Однако несмотря на это, следует охарактеризовать мистическую истину как субъективное, а не объективное знание, поскольку мистические истины существуют лишь для того, кто находится в экстазе, и они непостижимы ни для кого другого (уже хотя бы вследствие неизреченности). Хотя, конечно, при всей неизреченности мистического знания исследователи отмечают сходство описания, причем независимо от религиозной принадлежности мистиков.
Все-таки у мистической истины нет (и не может быть) никакого внешнего всеобщего (эмпирического либо логического) критерия; она очевидна в силу внутренней достоверности . Иначе говоря, собственный мистический опыт абсолютно достоверен для мистика, тогда как чужие мистические состояния, вообще говоря, неавторитетны.
Конечно, говорить о мистическом познании, то есть о богопознании в широком смысле (имея в виду весь трансцендентный мир), можно только условно: достаточно уже того, что познание трансцендентного принципиально отличается от познания имманентного как апофатическое познание от катафатического.
Суть апофатического метода определяется тем, что Бог как причина чувственно-воспринимаемого бытия не является чем-либо чувственно-воспринимаемым; Бог как причина умопостигаемого бытия не является чем-либо умопостигаемым. Псевдо-Дионисий Ареопагит – классик апофатического богословия и важнейший авторитет в сфере христианского мистицизма – понимает мистическое познание как неведение и сопричастность. «И полагаю, что при славословии Сверхъестественного отрицательные суждения предпочтительнее положительных, поскольку утверждая что-либо о Нем, мы тем самым от самых высших свойств Его постепенно нисходим к познанию самых низших, тогда как отрицая мы восходим от самых низших к познанию самых изначальных…» 169 .
Целью апофатического познания является восхождение к состоянию сопричастности Богу. «…Божественное, которое нам открывается, мы познаем единственно в силу сопричастности к нему…» 170 .Средством для этого служит полное забвение, отрицание себя самого. «…Для этого мы должны всем существом своим всецело отречься от себя и всецело отдаться Богу, поскольку лучше принадлежать Богу, чем самим себе, а пребывающим с Богом дано будет и постижение Божественного» 171 .Результатом оказывается просветление человеческого существа под воздействием Божественного света. «Итак, познать что есть Бог по существу своему – мы не можем, поскольку он – непознаваем… и все-таки (я дерзаю утверждать), что мы можем познать его, – во-первых, созерцая благоустроение сотворенной им вселенной, которая в некотором роде является отображением и подобием его Божественных прообразов, и, во-вторых, познания Причины всего сущего мы можем достигнуть, восходя к потустороннему путем постепенного отвлечения от всего сущего. <…> Однако наиболее божественное познание Бога – это познание неведением, когда ум, (постепенно) отрешаясь от всего сущего, в конце концов выходит из себя самого и сверхмыслимым единением соединяется с пресветлым сиянием, и вот тогда, в непостижимой бездне Премудрости, он и достигает просветления» 172 .
Признание Псевдо-Дионисия классиком христианской мистики вовсе не означает, что все мистики пишут в таком же духе. У одних мистиков, как и в «Ареопагитиках», заметно влияние неоплатонизма, тогда как другие обращались и к более ранним традициям античной философии. Бонавентура, например, следует образцам пифагорейской мистики. «Так как все сотворенное красиво и неким образом вызывает наслаждение, а красота и наслаждение не могут существовать без пропорции, пропорция же в первую очередь заключается в числах, то с необходимостью следует, что все исполнено числами, а через это «число является главным образцом в душе Творца», а в вещах – главным следом, ведущим к мудрости» 173 .
Как бы ни называли мистический путь – путь к просветлению, путь к мудрости, путь к обо жению, это – процесс, ведущий к преображению человеческой жизни и личности, и совершается он – что принципиально важно - божественной силой. «Только когда мы становимся ничем, Господь может войти в нас, и тогда уже не будет никакой разницы между Его жизнью и нашей» 174 . В христианской мистике центральная роль отводится Иисусу Христу: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14, 6).
Апостол Павел говорил: «И уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2, 20). В Толковой Библии дается комментарий: «Апостол сораспялся Христу (ср. Рим.VI, 6), и прежнего преобладания своего человеческого «я» Апостол уже не чувствует. Напротив, в немживет Христос – Христос стал в нем единственною движущею, руководящею мыслями, чувствами и волею Павла силою или принципом. Но, конечно, Апостол ещеживет во плоти , жизнь его и после обращения ко Христу не стала во всех отношениях жизнью Христовой, не уподобилась вполне жизни Христа. <…> В дальнейшем, благодаря помощи Христа, жизнь Апостола вполне уподобится жизни Христа, который будет постоянно прибавлять ему силы для достижения возможного совершенства» 175 . Это и есть состояние обожения.
Христианское обожение – вовсе не языческоеобожествление . Кроме того, понятие обожения никоим образом не имеет пантеистического смысла, как, например, в буддизме, когда человек достигает нирваны. «Христианский мистик тоже стремится к “обожению“, также хочет “стать богом“. Но в его устах эти выражения имеют другой смысл. Правда, и он в обожении допускает момент некоего таинственно-метафизического преображения своей природы, преодоления временной и пространственной ее ограниченности, тем не менее “стать богом“ для него не значит всецело, до потери своей личности отождествиться с Божеством. Обожение означает для него только наивысшее приобщение к Божественным совершенствам…» 176 .
Обожение предваряется катарсисом (очищением), что также можно интерпретировать как своего рода мистическое восхождение к божеству. Катарсис предполагает не отречение от мира вообще (ибо мир как творение Бога не есть безусловное зло), но от мира как явления, во зле лежащего, то есть не от материи как таковой, а от пристрастия к материальным вещам, от предпочтения чувственно-материальной жизни – жизни духовно-разумной.
Вообще в мистике можно различать два противоположных направления: мистику эмоциональную и рациональную, в зависимости от акцентирования способов достижения единения с Богом: это либо «праксис», либо «теория» (gnosis). Соответственно сложились основные направления древнецерковной мистики: нравственно-практическое, абстрактно-спекулятивное, этико-гностическое; этико-гностическое синтезирует мистику эмоциональную и рациональную.
1. Нравственно-практическое направление
Это направление может быть названо эмоциональным, поскольку здесь мистика построена на эмоциональном тяготении к Богу: напряженное искание Бога осуществляется силой пламенной любви, охватывающей душу человека до самозабвения.
Убедительность и действенность нравственных предписаний обеспечиваются символической наглядностью Бога, опирающейся на библейские образы.
К принятию благодати подготавливают смирение, любовь, доброделание, подвижничество.
Обожение понимается как духовно-осязаемое присутствие Христа в душе человека.
2. Абстрактно-спекулятивное направление
Это рационалистическое направление в мистицизме. Напряженное искание Бога здесь перенесено в область интеллектуального устремления.
Учения построены не на символических библейских образах, а на основе абстрактно-философских представлений о Боге.
Это вера философски просвещенного меньшинства.
Gnosis– это созерцание как сила, открывающая тайны мироздания, сила абстрагирующей мысли и абстрактно-интуитивного проникновения в сущность познаваемого.
Любовь к Богу рассматривается не как самодовлеющее начало жизни мистика, а как условие гнозиса.
Обожение понимается как наивысшее «упрощение» человека.
Для этого требуется отрешение от всех форм чувственного и рационального познания; только философски просвещенный мистик способен осилить путь дисциплинирующего разума.
3. Этико-гностическое направление
Главная идея, направляющая духовные искания, – «любовь неотделима от гнозиса».
Представление о принципиальном единстве телесной и духовной организация человека предполагает необходимость и «праксиса» (строгого подвижничества, сопровождающегося доброделанием), и «теории» (высшей духовно-созерцательной жизни, чистой молитвы) для достижения катарсиса.
венец духовного подвига – исихия (покой, безмолвие, отрешенность, «молчание ума», «совершенный покой духа»).
Исихазм как метод внутренней молитвы довольно характерен для православия. Он предполагает непрерывную службу Богу ипредстояние перед Ним, чтобы в конце концов увидеть Бога в самом себе, поскольку предстояние перед Богом подъемлет взор, сердце, волю, мысли человека. Исихасты используют особые молитвенные приемы для достижения «чистой молитвы», когда прекращается всякое движение ума, в том числе и молитва. В числе этих приемов, способствующих сосредоточению ума, – особое положение тела, управление ритмом дыхания.
Под мистикой в широком смысле понимают единство необычных ("мистических") состояний психики человека и "мистицизма", то есть "теорий", объясняющих и оправдывающих эти состояния. Особые, явно диссонирующие с обычным течением жизни состояния психики испытывали, вероятно, все люди. Это подтверждают психологи, этнографы, медики. Практически каждый человек бывал в состоянии потери чувства реальности мира, или потери своего Я, или экстаза, или яркого сна и т.п.
Тем не менее мистическими эти состояния можно назвать лишь в том случае, если они перемещаются с периферии сознания в его центр, становясь более значимыми, существенными и желаемыми, чем в обычных условиях. Мистицизм, используя метафоры, символы, философские понятия, некоторые естественно-научные данные, мифологические образы и аналогии, личные откровения и другие выразительные средства, систематизирует структуру и динамику этих состояний, придает им онтологический (бытийный) статус, утверждает их судьбоносную ценность для человека и для существования Вселенной. В конечном счете мистицизм утверждает, что целенаправленное изменение сознания - это и есть путь спасения, путь освобождения от зла "неистинного существования" .
Мистицизм (от греч. - таинственный) - религиозно - философские концепции, допускающие возможность непосредственного знания каким-либо человеком познаваемых им сверхъестественных сущностей или феноменов, путем прямого пребывания в них его души (с помощью озарения, экстаза, откровения).
Естественный мир, согласно большинству мистиков, пребывает в радикальном зле или является иллюзией сознания. Спасение в мире и с миром невозможно. Но каждый человек (или только избранные) может освободиться от зла неподлинного существования, радикально изменив свой внутренний мир, личным усилием выйдя за пределы господства чувственно данной природы, как и вообще господства любого культурного мира.
Как говорит индийский философ-мистик Шри Ауробиндо Гхош, "когда внутреннее сознание полностью пробудится, оно поглотит внешнее сознание. То, что может быть поглощенным, будет отброшенным... Я видел, слышал, но ничего во мне не откликалось на это. И тогда на меня снизошла абсолютная тишина. Все, что происходило снаружи, я видел как в кино". Подобное дистанцирование от мира предметов чувственного опыта ощущается как разрушение их ценностных смыслов и эмоциональных переживаний. А затем (и это рассматривается как наиболее значимый психологический эффект мистики) человек освобождается от страхов, страданий и зла внешнего мира. Отныне новая родина человека - это переживаемая как истинно существующая, невыразимая для другого и подобная экстазу реальность .
Путь к этой реальности, как полагают многие мистики, пролегает через ряд этапов конструирования особых состояний сознания человека, как правило, под руководством Учителя и с использованием психотехник: медитации, релаксации, аскезы, дыхания, транса, особых снов, иногда наркотических веществ и т.п. По свидетельству мистиков, подобная психопрактика эпизодически сопровождается всплесками ужаса, связанного с ощущением отрыва от твердой почвы обычного существования. В большинстве мистических направлений разработаны своеобразные "топографии" потустороннего мира, согласно которым каждый этап изменения психики символизируется прибытием души в соответствующую зону (уровень, мир, сферу и т.п.), где происходит ее психологическое "обустройство" и подготовка к дальнейшему ее изменению.
С социальной стороны, мистика - это способ решения жизненных проблем, в том числе обретения нравственного смысла жизни, проблем психологической адаптации и собирания себя в личностную целостность, проблем, связанных с психическими травмами и страхами, когда отсутствуют общепринятые средства их решения. Однако вопрос не в том, насколько радикально может быть изменена психика человека, а в том, насколько человек с измененным сознанием может быть "встроен" в существующий тип культуры, производства, науки. С большой долей вероятности можно предположить, что общество, где господствуют мистические настроения, не совместимо с принципом активности в сфере экономики, с научным подвижничеством, с риском в налаживании личных отношений. О справедливости подобного вывода свидетельствует тот факт, что, как правило, для современного человека мистика не кажется практически полезной, а потому знакомство с мистической литературой проходит на уровне обычной беллетристики .
С философской стороны, мистика - это вненаучная духовная практика, сознательно снимающая противоположность субъекта и объекта познания и деятельности. Строго говоря, это не тип познания, а сотворение уникальной духовной реальности, уникальной в том смысле, что создается каждым мистиком лично, что наряду с природной реальностью и реальностью культурного мира здесь утверждается существование специфически иной, третьей реальности, явно не имеющей характеристик трансцендентного Бога традиционных религий.
Мистик идет путем, противоположным научному. Если ученый в процессе познания старается сознательно исключить или максимально учесть субъективные факторы, то мистик, наоборот, очищает сознание от объективно-научного и других культурных предпосылок мышления, находя "по ту сторону души" искомую сверхэмпирическую реальность.
Во всякой религии есть значительный элемент мистики. И во всякой мистике есть значительный элемент религиозности (религиозной веры, трепета, страха, поклонения, экстаза). Возьмем христианскую религию. Она напрямую использует элементы мистики. Семь основных христианских обрядов именуются таинствами (по-гречески мистериями). Это крещение, причащение, бракосочетание, священство, миропомазание, покаяние (исповедь), елеоосвящение (соборование). А чудеса, описанные в Библии?! Они не поддаются разумному объяснению и, следовательно, могут быть истолкованы только в мистическом духе.
Могут спросить: а что тут плохого? Разве мистика - плохо? Резонный вопрос. Артисты, музыканты, художники, писатели и представители некоторых других профессий употребляют порой слова “мистика”, “мистический” в положительном смысле (как слова “наваждение”, “экстаз”, “вдохновение”...). Их можно понять. Они играют, в том числе словами. Эта игра не вполне серьезна и часто напоминает детскую забаву или хулиганские выходки подростков. К настоящей жизни она имеет лишь косвенное отношение, расположена как бы по касательной. (Все прекрасно понимают, что в искусстве все понарошку, в отличие от жизни, где все взаправду. Искусство есть искусство, а жизнь есть жизнь.)
Однако то, что для художника имеет лишь значение игры, для верующего или мистически настроенного имеет вполне реальный смысл (грозный, чудесный, роковой, фатальный и т. п.).
Мистика как мистическое умонастроение, как мистицизм - это уже серьезно, это род умственной болезни. В таком виде она не забава и не предмет игры, а нечто противоречащее разуму и разумному.
Спрашивается, откуда возникает мистическое умонастроение? Всякая болезнь есть результат отклонения от нормы, некоторого нарушения меры. Мистическое умонастроение возникает как результат нарушения баланса между логикой и интуицией в сторону переоценки (преувеличения роли, абсолютизации) интуиции, интуитивного мышления. (Об интуиции подробнее см. ниже, стр. 528).
Мистика (от греч. mystikos - таинственный) - стремление к таинственному или боязнь таинственного, страх перед таинственным. Таинственное, таинственность, таинство - все эти слова происходят от слова “тайна”. Они так или иначе абсолютизируют тайну. Последняя - то, что мы не знаем, но предполагаем, что оно может оказывать влияние на нас.
Сама по себе тайна не содержит в себе ничего мистического. Очень много тайн люди хранят друг от друга. Известны такие виды тайн, как военная, государственная, коммерческая, тайна вкладов, тайна исповеди, любовная тайна. В принципе, у каждого человека есть свои тайны, которые он хранит от других.
Тайна существует только в отношениях между людьми. Для нее нужны, как минимум, два субъекта. Один хранит тайну, а другой хотел бы раскрыть ее. Для тайны нужно, чтобы кто-то ее хранил и не просто хранил, но и охранял от кого-то. У природы нет тайн, так как она не субъект; она ничего не прячет и не охраняет. Приписывание тайны неодушевленным предметам или чему-то нечеловеческому - это уже мистика, мистическое умонастроение. Это приписывание является как раз результатом абсолютизации тайны, преувеличения ее роли в жизни человека. Преувеличенная тайна превращается в нечто таинственное, т. е. в такое, что нельзя раскрыть обычным, нормальным путем.
В основе мистического умонастроения - страх перед неизвестным или, напротив, желание чуда или надежда на него.
Об использовании понятия “энергия” вне физической науки и ее практических приложений в технике.
Основное значение слова “энергия” определяется его функционированием в физических формулах и законах. Его популярность обусловлена именно этим - достижениями физики и ее практических приложений в технике. Недобросовестные и/или наивные люди используют столь уважаемое физическое понятие энергии в разных других сферах: в медицине, в психологии, вообще во всем, что касается жизни человека. Они вольно или невольно эксплуатируют авторитет науки (в данном случае физики) для достижения своих целей. Они не понимают или не хотят понять, что использование слова или понятия “энергия” вне физики и ее практических приложений в технике автоматически меняет смысл этого слова-понятия, просто обесценивает его. Из точного научного термина “энергия” превращается в метафору, в слово, употребляемое в переносном значении. А употребляемое в метафорическом или переносном значении оно становится расплывчатым, неопределенным. Им можно крутить-вертеть как угодно, наделять какими угодно дополнительными значениями... И сохранять при этом его легенду как научного понятия, как фундаментальной физической величины.
Основной порок всех употреблений слова “энергия” вне физики и техники (точнее, вне процедур измерения физической величины энергии) состоит в редукционизме, в сведении высшего к низшему, сложного к простому, а именно в том, что вольно или невольно все сложные, высшие явления жизни, психики, духовной сферы пытаются напрямую, непосредственно объяснить через понятие-явление неорганической природы, т. е. через нечто относительно простое, свойственное всей неорганической природе. Человек, жизнь, дух низводятся до явлений физического мира. Ведь с точки зрения физического понятия энергии человек не отличается от камня, луны, молекулы, атома, элементарной частицы...
Конечно, и живое в определенном смысле не чурается энергетических понятий. Есть биомеханика (механика движений и усилий живого), есть приход и расход калорий в обмене веществ, есть весьма сложная биотехнология выработки-утилизации химической, тепловой и механической энергии. Это все так. Однако во всех этих случаях энергия вполне физична, измеряема, вычисляема.
А что же нам предлагают, когда говорят об энергетике, энергетическом вампиризме, психической энергии, биоэнергии и при этом забывают об измерениях-вычислениях? Ведь без последних понятие энергии теряет всякий научный смысл, превращается в игрушку, в объект манипуляций для всяких шарлатанов и проходимцев.
Сейчас очень модно говорить об энергетическом вампиризме. Журналы и газеты пестрят сообщениями-рассказами об этом. На самом деле нет никакого энергетического вампиризма. Есть люди нормальные, порядочные, добрые - их подавляющее большинство. И есть люди злые, подлые, с отклонениями и разной патологией - их незначительное меньшинство. Сейчас этих людей нередко называют энергетическими вампирами. Обычную подлость и злобу мистифицируют, наделяют некоторых злых или просто неприятных людей какими-то сверхъестественными качествами. Будто бы эти люди не по своей воле и желанию действуют, а потому что они энергетические вампиры. Получается, с них снимают всякую ответственность за недобрые поступки. Они-де не вольны в своих воздействиях на окружающий мир.
Отсюда, кстати, и необычные способы борьбы с такими людьми: снятие порчи, сглаза и т. д. и т. п.
Суеверия. Своеобразным бытовым мистицизмом являются различного рода суеверия.
Суеверие - суетная, пустяковая, маленькая вера, вер- чушка, ближайшими причинами которой являются страх, надежда, невежество, глупость.
Страх и невежество вкупе с глупостью порождают суеверия, связанные с ожиданием дурного, худшего (дурные предчувствия, приметы, сны, предзнаменования).
Надежда, невежество и глупость, наоборот, порождают суеверия, связанные с ожиданием хорошего, лучшего (счастливые приметы, хорошие сны, гадания).
Суевериям больше подвержены женщины. Почему? Потому что они в целом более боязливы или, напротив, более восторженны по сравнению с мужчинами.
Суеверных людей много среди моряков, летчиков и артистов. Почему это так? Потому что представители этих профессий работают в условиях, связанных с большим риском. Чтобы как-то смягчить, нейтрализовать тревожные чувства, они ищут опору в магических действиях (перекреститься, поплевать через левое плечо, постучать по твердому предмету и т. п.), предметах (талисманах и амулетах).
О вере в судьбу. Слово “судьба” имеет два основных значения. Первое значение: жизнь в целом, прожитая жизнь, состоявшаяся жизнь, непростая (сложная, трудная) жизнь (см. кинофильм “Судьба человека”). Когда “верят в судьбу”, то под словом “судьба” имеют в виду нечто иное, употребляют его в другом -- втором -- значении.
Второе значение: мифологический, полумифологичес- кий или просто суеверный образ будущего, возможности, в котором слиты наивные представления об объективном характере случайности и необходимости. В одних случаях люди подчеркивают аспект необходимости, неизбежности, говоря: “От судьбы не уйдешь”, “Чему быть - того не миновать”, “Что на роду написано, так тому и быть”. В других случаях они выделяют аспект случайности, причем в двух вариантах: благоприятном (подарок судьбы) и неблагоприятном (удары судьбы). “Человек надеется и заботится потому, - пишет В. Я. Шердаков, - что его жизнь, с одной стороны, зависит от него самого, от его усилий, а с другой стороны, складывается в зависимости от обстоятельств, помимо его воли. Слово “судьба” и обозначало зависимость, предопределенность жизни от неподвластных человеку факторов - эпохи, природных, наследственных данных, воспитания, случая и т. д. Это понятие чаще всего имело мистический смысл, однако не следует забывать и о его реальном основании. Не случайно слово “судьба”, уже лишенное религиозного смысла, удерживается в обиходной речи” 1 .
Астрология. Она сейчас в большой моде. На страницах газет и журналов, в теле- и радиопередачах мы видим бесчисленные гороскопы и выступающих астрологов. По сравнению с религией астрология, так сказать, менее серьезна. Часто ее воспринимают как игру. И соответственно относятся к ее оценкам, советам, предсказаниям. Тем не менее и астрология делает свое черное дело, запутывает человека, пугает-запугивает его или тешит напрасными ожиданиями.
Астрология - наукообразная форма мистицизма. Сами астрологи заявляют, что астрология -- наука. Эти претензии на науку, научность ни на чем не основаны. Нет научного инструментария, нет научной методологии, нет открытых астрологами, строго установленных законов или явлений. В чем же тогда дело? А дело в том, что некоторые мистически настроенные люди и шарлатаны пытаются использовать авторитет науки. В современном обществе этот авторитет достаточно сильный и многие люди, настроенные на волну веры-мистицизма, не очень доверяя традиционным формам религии или даже относясь к ним скептически, как к архаике, тяготеют к наукообразным или осовремененным формам веры-мистицизма, таким, как астрология, сайентология, уфология и т. п.
1 Шердаков В. Н. Иллюзия добра. М., 1982. С. 210-211. 456
МИСТИКА (греч. mystikos - таинственный) - вера в сверхъестественные силы (бога и вообще духов)0, в возможность их постижения и общения с ними посредством откровения, своеобразного духовного опыта и т. п. М. называют также религиозно-философское воззрение, основной элемент которого - признание потустороннего, таинственного мира (сферы чудесного), неподвластного законам материального бытия.
Зародилась мистика в глубокой древности, когда человек был бессилен перед стихией природы. Уже в период распада родовой семьи (напр., у индейских племен Северной Америки) появляется культ личных духов-покровителей, с которыми люди якобы непосредственно общаются и просят их о помощи. Позднее (на Древнем Востоке и на Западе) возникают религиозные общества с разработанной системой тайных обрядов (мистерий); главная цель обрядов - установление более тесных отношений людей с богами.
С возникновением различных социальных слоев мистика начинает использоваться для господства одной части общества (жрецы, родовая аристократия) над другой (массы трудящихся). Подобная функция мистики сохраняется во времена рабства, феодализма и капитализма. Правда, в средние века, когда официальная идеология носила церковно-религиозный характер, оппозиционные взгляды порой выражались и в форме мистики. Плебейская оппозиция феодализму нашла отражение в мистических взглядах Экхарга (признание им ценности человека, его интеллекта, отказ от священных авторитетов и т. п.); в это же время мистики Сузо и Таулер оправдывали существующие порядки.
Некоторые философы (напр., Бёме) в мистической форме высказывали догадки о диалектической природе вещей. В новое время, когда развитие науки достигло высокого уровня, М., как правило, выражает жизнеощущение гибнущих классов. Мистика присуща почти всем формам идеализма . Если она сознательно берется за основу при решении философских проблем, то создается религиозно-мистическая философия, или философский мистицизм (таковы учения Баадера, Кьеркегора, Соловьева и др.). Для представителей этого направления высшая форма познания - откровение, интуиция, приравниваемая к экстазу, озарению, через которые человеку якобы открывается мистическая, «сверхприродная» реальность, т. е. божество.
В современной философии мистицизм ярко выражен в неотомизме (Томизм и неотомизм), персонализме и религиозном экзистенциализме (Ясперс, Марсель). Мистика и наука несовместимы. Научная, материалистическая философии доказывает, что в мире не существует никаких сверхъестественных сил, поэтому все возникающие перед человечеством проблемы можно разрешить с помощью разума и практической деятельности, не обращаясь к М.
В европейской культуре мистицизм появился в XIX веке в момент кризиса и потери потенциала для дальнейшего развития. Интерес к нему не угас и по сегодняшний день. Существует мнение, что истоками мистики являются восточные религиозные и философские течения. Однако это не совсем так. Безусловно, Восток наполнен мистицизмом и оказал влияние на религиозные умы европейцев в те времена, когда стал просачиваться в еврокультуру. Влияние восточной сильно и по сей день, привлекает к себе именно мистической стороной мировоззрения. Но и классические религии, в том числе мировая религия - христианство, не лишены мистики.
Понятие мистицизма
Иудаизм, ислам, различные религиозные течения, такие как манихейство, суфизм и другие, имеют свою мистическую школу. Например, суфисты школ «Шазалия» и «Накшбандия» считают, что их способ учения - скорейший путь для разумения исламской веры. По общему определению, мистицизм - это возникновение у человека сверхчувств, которые ему дают возможность созерцать высшие силы. Мистика западная имеет отличия от восточной. Первая говорит о встрече с Богом, о его познании, о присутствии Бога в сердце, душе человека. При этом отводит Ему высшее место над миром и над человеком как источнику всего живого и сущего, как подателю всех благ. Восточный мистицизм - это полное растворение в Абсолюте: бог - это я, я - это бог. Само слово "мистицизм" ("мистика") греческого происхождения и обозначает - "таинственный, сокрытый". То есть мистика - это вера человека в невидимую связь и непосредственное общение с метафизическими высшими силами. Определение мистицизма может представлять практический опыт общения мистика с объектом высших сил или философское (религиозное) учение о способах достижения такого общения.
Реальная и познавательная мистика
Реальная - достигается опытным путем, когда действия человека приводят к особой связи с тайными высшими силами, не зависящей от обстоятельств, времени и пространства. Она бывает прорицательной и деятельной. Реальный мистицизм - это стремление непосредственно рассмотреть явления и предметы, находящиеся вне данного пространства и времени, это область предсказателей, гадалок, ясновидящих и т. п. Вторая - стремится еще и действовать: влиять на различные процессы на расстоянии собственным внушением, материализовать и дематериализовать духов. Деятельный мистицизм - это практика, присущая гипнотизерам, магам, практикующим теургию, чародеям, медиумам и т.п. Среди мистиков немало шарлатанов и обманщиков. Однако встречаются случаи, когда ученые фиксируют наличие действительной мистической составляющей в практике мистиков. Все же крайне редко можно встретить подобных мистиков, которые ни разу не ошибаются. А это говорит о том, что основная часть таких людей стоит не на истинном мистическом пути, их умы находятся под властью падших духов, которые как хотят, так и играют с ними.
Алхимики и мистика
Большинство философов и ученых в области изучения мистицизма считают, что нет достаточно оснований, чтобы отнести алхимиков к мистикам. Все дело в практическом материальном опыте с естественной природой и ее компонентами, исходя из принципа единства материи. Алхимия не вписывается в общепринятые представления: мистицизм, определение которого исходит из познания законов духовного мира, подчиненного другим нематериальным законам, не имеет ничего общего с целью преобразования природы в более совершенное состояние. Мистицизм предполагает всегда общение познающего с объектом познания высших внеземных сил. Каким бы таинственным и загадочным ни был алхимик, он всегда остается тем золотоделателем, получателем из «несовершенного» металла «совершенного». И вся его деятельность направлена не на познание Высшего Разума, а на создание благ для земной жизни, что исключено в мистицизме, преследующем цель - соединение с миром, где обитают духи.
Христианская мистика
В христианстве мистика занимает особое место, но коренным образом отличается от различного рода магии и тому подобных вещей. Прежде всего она реальна. Это опытная мистика, без каких-либо домыслов. То, где присутствуют человеческие домыслы, называется состоянием прелести. Для людей, не изучавших христианство, мистицизм в философии часто представляется невербальным. Нужно отметить, что мистика в православии и католицизме, не говоря уже о различных сектантских движениях, существенно отличается. Католическая мистика больше сосредоточена на чувственном ощущении Божественного, вследствие чего человеку легко, как считают ортодоксальные богословы, впасть в состояние прелести (ложного познания). В таком состоянии, когда человек проявляет склонность к мистицизму, полагаясь на свои чувства, он легко подпадает под влияние демонических сил, сам того не осознавая. Прелесть легко появляется на почве гордости, себялюбия и славолюбия. Православный мистический опыт - это единение с Богом через смирение своих страстей, осознание греховности и болезненности души, врачевателем которой может стать только Бог. Опыт православного подвижничества широко раскрыт в святоотеческой литературе.
Философия и мистика
Психика человека, идущего по пути мистицизма, его мироощущение и миропонимание находятся в особом, таинственном состоянии общения с духовным миром. Сам мистицизм направлен именно на путь познания объекта духовного мира. По определению, философский мистицизм делает акцент на решении общезначимых задач мировоззрения: смысле жизни, процессе моделирования правильного образа бытия, достижении счастья, познании Абсолюта. Мистик-философ с помощью своих конструкций придает духовному миру бытийность. Как правило, философское понимание мистицизма противоречиво: оно подразумевает единство мифологии, религии, науки, рационального, визуального и понятийного.
Мудрость и философия
Понятие философии - это поиск мудрости, то есть философ всегда в пути, он ищущая личность. Человек же мудрый и обретший истину, познание бытия, больше не будет философом. Ведь он больше не ищет, ибо нашел источник мудрости - Бога, и теперь только стремится к познанию Его, а через Бога - себя и окружающего мира. Такой путь является верным, а дорога философского поиска может легко привести к заблуждению. Поэтому часто ученые и философы приходили к глубокому состоянию религиозности, пониманию стройности мира, над которым работала рука Творца.
Философские мистические течения
Среди распространенных есть представители мистицизма, довольно-таки известные в России:
- «Теософия Блаватской».
- «Живая этика (Агни-йога) Рерихов».
- «Русский мистицизм Гурджиева», основанный на суфийских учениях «Чишти» и «Дзен-буддизме».
- «Историософия Андреева» - синтез христианства и ведического мировоззрения.
- «Интегральная йога Гхоша».
- «Неоведанта Вивекананды».
- «Антропология Кастанеды».
- Каббала.
- Хасидизм.
Проявление мистических состояний
В христианстве мистицизм - это (кратко) схождение благодати Божией на человека с позволения самого Бога, а не по воле человеческой. Когда человек волевыми усилиями пытается привлечь благодать, он рискует быть обманутым либо собственным воображением, либо демоническими силами, могущими принимать любые облики, способные ввести в заблуждение человека. Именно поэтому в Писании запрещается разговаривать с демонами даже о святом. «Отойди от меня сатана», - так нужно говорить нечистым духам. Так как падшие ангелы очень искусны и отличные психологи, они тонко переплетают ложь с правдой и легко могут обмануть неопытного в подвижничестве человека.
Часто мистическое состояние психики человека обнаруживается после травм головного мозга или связано с его патологией, когда имела место угроза жизни. К примеру, северный шаманизм практикует введение своего преемника в состояние клинической смерти через переохлаждение. По их мнению, во время такого состояния душа переходит в мир духов и обретает способность общаться с ними и по возвращении в свое земное тело.
Есть специальные психоделические методики изменения сознания, психологического состояния через дыхание и другие средства. При их помощи человек вводится в мистическое состояние. Например: ЛСД, суфийские зикры, холотропный метод, использование некоторых видов грибов и т. д. Многим они кажутся безобидными, но на самом деле - это опасные методики, после применения которых человек может и не вернуться к исходному состоянию собственной психики, поскольку она серьезно повреждается.